Все о НИНДЗЯ ᐉ история ниндзя, традиции, умения и амуниция

Не смотря на сокровенность тайны всего учения и образа жизни ниндзя, достоверные факты и интересные сведения об их быте, воспитании, обычаях и верованиях, самым искушенным ученым все же посчастливилось раздобыть. От становления легендарных шпионов, как своеобразной единицы древнего общества, и до их популярности сегодня – как изменилось восприятие тайных агентов и изменилось ли оно вообще? Артефакты и полное погружение в тысячелетнюю историю ниндзя, дадут ответы не только на эти вопросы.

СОДЕРЖАНИЕ (открыть)

Древний ниндзя – страж народного спокойствия

В научно-историческом дискурсе, ниндзя предстает не столько загадочной, сколько исключительно самобытной фигурой. Он остался одним из немногих служилых лиц человеческого сообщества, чьи социальная деятельность и отношения с госаппаратом мало схожи с характеристиками тех же рыцарей, викингов, самураев и даже пилигримов.

В древности, ниндзя – называли представителей шпионской сети, занимающихся разведкой и заказными убийствами. Вся уникальность такого явления как ниндзя, крылась в его возможности использовать при работе бесконечное количество диверсий: не занимая какого-либо конкретного положения в социуме, он мог временно представиться то ростовщиком, то дворянином, то обнищавшим купцом, то крестьянином. Мимикрируя в людей самых разных чинов и профессий благодаря имевшимся в арсенале костюмам, разведчик подбирался к своей цели – жертве, которую следовало зарезать или отравить, или разоблачить. Ниндзя в кратчайшие сроки расправлялся с угрозами как внутриполитического, так и международного характера.

В 9-ом веке ниндзя были наемными исполнителями вышестоящих людей и государство освобождало таких работников от службы в армии и воинских подразделениях; к семнадцатому столетию их сообщество разделилось на отдельных наемников и целые кланы, не имевших кровной связи и действовавших уже только в собственных интересах и согласно обычаям своих «соплеменников».

Несмотря на демонстративную политическую сепарацию ниндзя (в том числе шпионов-одиночек достаточно высокого статуса) государство было на удивление благосклонно настроено по отношению к ним: власти поддерживали открытие школ по преподаванию дисциплины «ниндзюцу», выделяли внушительные средства на оплату услуг разведчиков и всячески поощряли молодых людей отдавать «сыновий долг» родине будучи в статусе профессионального шпиона. Так в течение веков деятельность ниндзя приобрела должный престиж и востребованность – на последнее указывают летописи эпохи активных императорских междоусобиц, где приведено огромное количество имен призванных в наемники китайцев.

Становление института «охотников за головами» в Китае

Шпионаж, ставший основным занятием средневековых ниндзя, берет свое начало именно в Древнем Китае. Императорский род Юань уже во 2-ом тысячелетии до нашей эры управлял кампаниями, стратегически напоминающих операции «разведчиков-диверсантов» последующих поколений.

Древний Китай временного отрезка с 2695 по 2597 года до н. э. признан исследователями благодатным в деле запуска первых действенных шпионских программ. Культура позднеантичной Азии, в частности свод ее литературных источников породила настоящие шедевры для своего времени – пособие по военному ремеслу «Диалоги» Ли Вэй-Гуна, четко распределяющее в порядке убывания золотые принципы успешного ведения войны. Упомянутые там понятия «маневр», «сноровка» и «справедливость» закладывают базис шпионажа как первоочередного инструмента для обеспечения национальной безопасности.

Древние шпионы могли уберечь министра или императора и исправно служить им только при наличии этих особых качеств. Китайские предшественники ниндзя, равняясь на интеллектуальные труды того времени, учились до мелочей продумывать сложнейшие боевые задачи, избегать наихудшего варианта развития смертельных схваток и как можно скорее выполнять итоговую цель заказа, не уронив при этом свои гордость и достоинство.

Еще политика владыки Хуан-Ди (в легендах народов Восточной Азии его именуют «Желтым Императором») была нацелена на урегулирование деятельности первопроходцев в шпионаже. Он ввел в оборот специальный термин «мошух-нанрен» – так стал называться отряд из агентов, выполнявших длительное время роль надежных лазутчиков верховного правителя и военных главнокомандующих.

Это интересно! Трудились мошух-нанрен до конца 1-го тысячелетия до нашей эры, оставляя членов своей банды в истории по большей части безымянными и бесславными. Тем не менее, до сих пор сохранились байки о «ночной нежити» – так окрестили ранних ниндзя не только соседи-недруги, но и сами жители Китая. Иронично, что, трудясь на благо своего Отечества, мошух-нанрен на родной земле завоевали славу безжалостных, невероятно опасных придворных императора; они не гнушались перевыполнять «план», чтобы искоренить малейшую потенциальную угрозу, нередко жестоко расправляясь с невиновными или теми, кому не повезло попасть под горячую руку. Авторитет китайских агентов для простого люда Азии напоминал чем-то «ужас опричнины», посеявших смуту в умах русских мирян в эпоху Ивана Васильевича.

Мошух-нанрен служили многим правителям мирового масштаба. Первые ниндзя пользовались почетом и уважением у каждой следующей китайской династии после семьи Юань – особенно часто к их услугам любили прибегать представители династий Инь и Чжоу.

Отряды придворных шпионов за несколько столетий успели сфабриковать и распространить живучие поверья и мифы, посвященные своему мастерству, происхождению и предназначению. Они намеренно культивировали необузданность и якобы нечеловеческие способности, тем самым устрашая свой образ в глазах общественности.

Мошух-нанрен специально подогревали слухи даже собратьев-горожан о собственном «демоническом» происхождении – весь Китай к периоду воцарения династии Инь уже провозгласил секретных агентов «яростными духами леса» и «демонами ночи».

Ценой нелестного отношения своих же земляков к себе слуги-шпионы добились скорейшего распространения подобных сплетен далеко за границами азиатских земель.

Суеверия, дошедшие до вражеского народонаселения, приводили к раздробленности внутри государственного аппарата; высокопоставленная знать, не говоря уже об обычных ремесленниках и крестьянах, нередко побаивалась столкнуться с китайскими разведчиками. Страх перед внезапным и роковым появлением «охотников за головами» стал отличным преимуществом первых восточноазиатских ниндзя в работе по межконтинентальной слежке.

Положение неуловимых шпионов в Японии

Люди с похожим родом занятий появились в Японии – в сравнении со временем возникновения их китайских соседей – куда позднее, лишь на заре 6-го века н э. В течение следующей пары веков они обживали японские горные массивы и там же принимали единомышленников в свои первичные шайки, формируя независимые от государства организации соглядатаев пока еще с более чем простейшей социальной структурой.

Девятый век стал решающим временным рубежом для японских «блюстителей горного спокойствия»: шайки начали формироваться в кланы, устройство и функции которых заметно усложнились и приобрели практически уникальные черты.

К специфическим особенностям их образа жизни относят обучение в невиданно суровых условиях рожденных в клане детей, накопление опыта в науке следопытства, а также трепетное отношение к своим привычкам и уже сложившимся ритуалам, сильно окрашенные ухватками буддистских миссионеров.

Отшельников с заоблачных склонов прозвали «ямабуси», что в переводе с древнеяпонского и означало «сокрытые в горах».

Это интересно! Народец ямабуси – единственный яркий представитель древних ищеек-следопытов, чей вклад в развитие шпионажа расценивается учеными-археологами как неоспоримое доказательство именно японского происхождения боевого стиля ниндзюцу. Эксперты по артефактам сходятся во мнении, что ямабуси успели заложить и ту своеобразную программу для будущих крупнейших школ по придворной разведке: отшельники практиковали максимально изматывающие тренировки по рукопашной схватке среди самых юных своих подопечных, проводили обряды по духовному контакту с окружающей их природой, открывали принципы в области химии и медицины.

Таким образом, культура обитателей японских холмов задала тон дальнейшему воспитанию настоящих ниндзя, привнеся комплекс бесценных сведений о ядах, военных хитростях и правилах владения бойцовскими приблудами всех категорий; в конце 20-го столетия эти знания – как три кита становления ниндзя – подробно опишет в своих трудах последний мастер по ниндзюцу Масааки Хатсуми. Мэтр поведает также о тайных, государственно не зарегистрированных школах шпионажа эпохи раннего Средневековья, конфиденциальность которых ниндзя оберегали по всем канонам ямабуси.

Ближе к «зрелому» Средневековью создается официальная школа ниндзя. Все нормы и правила, строго выверенные нагорными следопытами, ученики заучивали крепко-накрепко с возможностью передать их своим сыновьям. Истинное знание в наиболее полном виде передавалось только по мужской линии.

Искусство ниндзюцу завоевало всенародное признание ближе к периоду властвования Сэнгоку Дзидай, со второй половины 14-го века по последние декады 15-го. Военные реформы и регулярные сражения по причине кризиса феодальных отношений потребовали небывалой вовлеченности в государственные дела матерых лазутчиков и ищеек, диверсантов и непоколебимых убийц. Ниндзя фактически стал правой рукой его Императорского Величества и политически значимой фигурой, от профессионализма и неиссякаемой энергии которой, зависела судьба целой «страны восходящего солнца». За воинственным шпионом закрепилось не только всемирно известное название «ниндзя» – на родине его нарекли «синоби» или, учитывая нюансы транслитерации, «шиноби».

Царившие в разрозненных группировках порядки также претерпели существенные изменения к 15-16 векам – каждый клан проживал уединенно от других шпионских поселений, а его члены делали все, чтобы ни оппоненты из остальных банд, ни захватчики-чужестранцы не смогли разведать об их уникальных трюках в работе. Если секрет всплывал, стукача разоблачали и умерщвляли его же соратники.

Наследие ниндзя: боевое искусство – легендарное и бессмертное

Едва ли допустимо предположить, что ниндзюцу – воинское искусство ниндзя – уступает в отношении размаха, сложности и древности накопленных знаний западным традициям ведения боя или тому же самурайскому комплексу тренировок. Будучи и так уникальным набором особых практик и ратных приемов, ниндзюцу усовершенствовалось до трехактового формата обучения, усвоить которое было под силу даже не каждому самураю.

Это интересно! Случалось, что бродяга, некогда служивший как самурай, примыкал к группировкам ниндзя и был не в силах овладеть навыками и уловками последних. Учение древних ищеек-отшельников требовало непоколебимой веры в силу природы и безоговорочной преданности внутреннему необузданному «я», а не послушания воли Бога и исполнения наказов хозяина-феодала.

Исследователям-японистам удалось доподлинно вывести внушительный перечень того, как проходило воспитание азиатских воинов-шпионов с 13-го по 17-го века. Они подтвердили наличие многоступенчатой образовательной системы, признанной эталонной вплоть до распада последних школ ниндзя. Система включала в себя приемы, умения и бессмертные знания, стройно укладывавшихся в три этапа, последовательно пройденными каждым известным мастером ниндзюцу:

Начальный этап – овладение искусством «Томпо», т. е. безоружного маневрирования в условиях естественной окружающей среды или специфической обстановки.

Ученик упражняется в маскировке, науке следопытов и загонщиков, безукоризненном обезвреживании ловушек, а также тренируется устраивать врагу западню и скрытно передвигаться на длинные дистанции. Преодолеть первичный этап будущий шиноби сможет, только постигнув великую суть всех 5-ти главных природных стихий; человек находит свой собственный баланс, обращаясь к мировой гармонии. Благодаря силе ее компонентов воин обретает внутренний покой: его «лобовой» бросок будет молниеносным, а скользящие движения – неумолимо точными.

Это интересно! Японцы определяли легендарную пятерку природных элементов, как тандем из Великой Пустоты или Эфира (метафизического базиса сущего), «Суй» (водной стихии), «Ти» (земной стихии), «Ка» (стихии огня) и «Фу» (стихии воздуха). Китайские ниндзя называли в качестве всемогущих компонентов немного иные формы – Воду, Дерево, Огонь, Землю и Металл.

Второй этап – умение вести бой при помощи клинка (искусство «Будо») и в рукопашную (искусство «Тайдзюцу»).

Рукопашному бою шиноби уделяли особое внимание: обучающихся тренировали хитростям внезапной засады с близкого расстояния, руководствуясь только малогабаритным замаскированным под сабли орудием.

Такой формат схватки сами воины любили называть частью античного стиля «Дзю-Дзюцу» – его применяли ранние китайские ниндзя, когда потребность древних разведчиков в объединении для эффектной осады на возвышенной местности была высокой.

Битва на мечах и кинжалах – дисциплина, обучение которой происходило в закрытых тесных помещениях или на местности со строго обговоренной зоной. Будущие шпионы осваивали боевые приемы в окрестностях бамбуковых чащ, зарослей кустарников или в малых комнатах с низким потолком, имитировавших «чайные» гостиные японских господ.

Ниндзя обязан был приноровиться к нанесению сверхточных ударов и к частому использованию удушающих захватов – в противном случае из-за излишней возни его заметят, и миссия провалится. Воспитанник заучивал назубок: профессиональный шиноби атакует только короткими выпадами и парой-тройкой ударов, известных как «уколы фехтовальщика», причем выхваченный меч должен равняться не более 65 см в длину (иначе потенциал клинка обернется против его владельца).

Факт! Сражение на мечах или, как грамотнее произносить, воинское искусство «Будо» включало в себя несколько различных боевых практик. Среди них – «Кэндзюцу» (практика владения непосредственно самим мечом), «Бодзюцу» (техника задействования металлизированного посоха, изготовленного на основе деревянных палок, в том числе бамбуковых ветвей), «Содзюцу» (владение копьем), «Сюрикен-дзюцу» (метание кинжалов при предварительной медитации и концентрации энергии в чакрах человека).

Заключительный этап – раскрытие своей внутренней энергии, обретение абсолютной уверенности в предстоящих начинаниях. Завершая обучение, ниндзя преодолевает последнюю фазу изменения привычного состояния ума и души. Необходимая для истинного шиноби информация о 5-ти гармонических элементах получена воином на первых порах, а дополнительные практики «кокю-хо» (работа выведение внутреннего состояния на совершенный уровень) и «дзен-по» (прохождение девятифазовой медитации) выполняются ниндзя для последнего полноценного погружения в свое кредо.

Самобытное учение

Учение японских придворных шиноби предполагало постоянное обращение к истокам буддизма в сочетании с использованием древних стилей боевого искусства, деликатно подогнанных под рамки восточно-азиатской философии поздними мастерами шпионажа.

Ниндзя делали больший упор на овладение наукой боевых техник, приучая новобранцев сливаться воедино с собственным военным одеянием и оружием – та же практика «Будо» предполагает обращение со всеми клинками и посохами, как с естественным продолжением конечностей. Война и влияющие на нее факторы – а именно нормированность рекрутского призыва, выгодные решения межгосударственных баталий и проблемы интервенции как насущного явления императорской эры – волновали умы воинов-разведчиков в первую очередь. До 17-го столетия потомки «демонов ночи» придерживались в поединках тех принципов и зароков, что после себя оставили еще древнекитайские мыслители.

Например, первостепенный и непреложный принцип ниндзюцу фактически вывел еще теоретик и командир китайских войск Сунь-Цзы. В его трактате дано четкое определение стратегическому нападению; японские шиноби, немного изменив формулировку на «атака посредством «моулюэ» (стратагемы)», взяли данное понятие за золотое правило проведения боевых действий.
Цитата:

« – Самая лучшая война – разбить замыслы противника.»

Военачальник и мыслитель Сунь-Цзы

Проработка плана атаки и дополнительные размышления о средствах нападения становятся опорными факторами в деле шпионажа. Так, разведчик может с легкостью «подмять» врага «под себя», применяя блицкриг, ту самую молниеносную наступательную войну. Пренебрежение способом стратагемы сулило государству потери в воинских рядах, материальные и финансовые убытки, упадок сельхозкультуры и вероятной раздробленности страны. Оттого властям был нужен чисто стратегический механизм по стабилизации и профилактике хорошей политической ситуации, и роль этого механизма блестяще выполнял ниндзя.

Вот какие постулаты зачитывались каждому наемнику, которые шпион перед официальным посвящением в ниндзя запоминал и повторял, словно мантру:

Нет таких дел и заданий, за которые разведчик не может взяться; диверсии – его ипостаси, облачение и снаряжение диверсанта – его верные помощники;
«На кону поставлено многое» – это известно новичку, «на кону поставлено все» – открыто лишь истинному мастеру; шпион сжигает мосты и делает все, чтобы остаться в живых и довести начатое до конца любыми средствами;
Шпион-перебежчик становится посыльным Смерти; шпион, вернувшийся с донесением и не выдавший тайн Отчизны, причисляется к почетным шпионам Жизни;
Благородство, стать, хладнокровие, справедливость и доля гуманности – качества, возвеличивающие шпиона в глазах его учителей, заказчиков и Императора;
Разведчик, упустивший из виду противника и позволивший государственной тайне всплыть в тылу врага, должен быть своевременно предан смерти;
Ниндзя, состоящий на службе у Государя, обязан добывать информацию об оппонентах высших рангов; если Император планирует напасть на вражескую армию, к высокопоставленным лицам относятся командир, начальник охранного отряда и первые воины среди личных телохранителей воеводы.

Особенности боевого костюма

Наряд ниндзя представляет особую ценность в связи с тем, что характерные особенности боевых одежд напрямую зависят от исповедуемых шиноби образа жизни и философии бытия. Шпионское облачение имеет огромное количество нашивных или отстегивающихся деталей и хитрых тайничков, многообразие которых может конкурировать с нюансами многослойного одеяния воина из самурайского сословия.

Это интересно! Ниндзя, вопреки стереотипным представлениям, никак не могли трудиться в разведке облачившись в тугую маску, угольно-черные и наглухо запахнутые тканевые одежды – особенно при свете дня. Шиноби занимались шпионажем постоянно, и днем, и вечером; характер их работы требовал частой смены образов, что буквально означало умение маскироваться в кого угодно меньше чем за четверть часа. Придворный шут, ронин-тюфяк на государственной ярмарке, случайный полупьяный самурай вблизи нужной вражеской группы, недавно прибывший из-за моря торговец шелком, забредший в пивную безобидный монах-отшельник или неприметный бедняк на перепутье – ниндзя мог предстать в обществе кем угодно, чтобы обладать самой достоверной информацией об интересующих заказчика лицах.

Специальный темный костюм ниндзя надевал только для ночных операций – и это был не шпионаж, а преднамеренное убийство или ограбление. В этом случае нарядом служила темно-синяя куртка, однако даже это обмундирование не предусматривало ношения маски.

Клановая культура внесла особый вклад в историю шпионского облачения. Единого, хорошо узнаваемого наряда разведчики в силу рода своей деятельности не имели, однако некоторые предметы одежды были разработаны ниндзя и остались присущи исключительно им – как шпионам из крупнейших независимых банд, так и привилегированным шиноби императорского двора.

Что входило в костюм ниндзя 14-17 веков (в традиционном понимании – в комплект верхних сорочек для ночных операций или заданий особой важности):

Виды применяемого оружия у ниндзя

Шиноби владели поразительным по своей вариативности комплектом вооружения. Миссия ниндзя подразумевала применение самых разных орудий, тщательно замаскированных под что-то обыденное или укромно спрятанных под складками шпионской мантии.

Археологи приводят достаточно объемный список тех инструментов, с которыми любой мастер ниндзюцу обязан был управляться поистине превосходно:

Медные наконечники;
Деревянный меч или фиктивный меч, лже-танто с легко отстегивающейся рукоятью;
Серп со складным лезвием и втягивающейся в рукоятку цепью или ножом «танто» – известный также, как «кусаригама»;
Стрелы «мэсаси» – отравленные обычным сильнодействующим ядом или посыпанные ослепляющим порошком (с помощью «мэсаси» шиноби любили поражать глаза противника);
Стреляющее шипами или иголками духовое ружье, замаскированное под трубку;
«Вакидзаси-тэппо – ружье, что ниндзя выдавал за привычный самурайский меч «вакидзаси» ;
Метательные шипы «макибиси», использовавшиеся как надежное средство для осады вражеских конниц и пеших патрульных;
Метательные звезды с 4-мя или 8-мью острыми лучами – «сюрикен» или «бо-сюрикен» из металла, необходимые в целях обустройства засад или быстрого убийства;
Факелы с греческим огнем и водоотталкивающим свойством;
Гранаты и самодельные, но качественные шашки для создания дымовой завесы.